«Пойми эти три слова: секс, любовь, сострадание. Секс - это начало любви, первая ступень лестницы. Сострадание - последняя ступень лестницы. Любовь - это название лестницы.
Секс - это самое низменное состояние любви, самое грубое. Вот значение секса: я хочу получить что-то от другого, я неполон без другого, я пуст без другого, я должен наполнить себя другим. Секс - это эксплуатация. Вот значение секса: Я хочу использовать другого как средство. Муж использует жену, жена использует мужа. Они используют друг друга в качестве средств. Поэтому возникает столько гнева: никто не хочет быть средством. Душа каждого человека - сама по себе цель.

Секс - это самая низменная форма любви - когда ты просишь кого-то отдать все и ничего не даешь сам. Сострадание - это высочайшая форма любви - ты даешь все и ничего не просишь взамен. Лишь на предельной высоте любви ты отдаешь все и ничего не просишь. Тогда ты делаешь другого целью, а сам становишься средством. Ты говоришь: "Мне повезло, потому что я могу сдаться. Живу ли я для тебя или умираю для тебя, я счастлив. Я буду счастлив в любой ситуации, нет никаких ожиданий. Я благодарен, что ты принимаешь мою любовь. Я дал, и ты не отверг, этого достаточно для благодарности".
Это интересно: в сексе ты просишь и не получаешь, в сострадании ты не просишь, но получаешь. Это тайна жизни. Это парадокс жизни.

Секс означает требование любви, сострадание означает отдачу любви. Любовь находится в промежутке, где отдают и принимают поровну. Никто никогда не чувствует себя удовлетворенным сексом, а в сострадании человек всегда удовлетворен. Любовь находится в промежутке между сексом и состраданием, посредине. Есть некоторая удовлетворенность, но сохраняется и неудовлетворенность, потому что любовь - это наполовину сострадание, наполовину желание. Любовь состоит из обоих в равных пропорциях - поэтому в ней столько радости и столько страдания.

Секс - это самая нижняя ступень. Большинство людей застревает на ней. Но помни, я не осуждаю секс, потому что это ступень лестницы любви. Может быть, это первая ступень, но все же это любовь. И как человек может достичь последней ступени, не взобравшись вначале на первую? Я не предлагаю вам сойти с лестницы. Я говорю вам: не останавливайтесь на лестнице, двигайтесь дальше, есть много больше ступеней. Вы стоите на самой первой и делаете ее своим домом и храмом. Идите дальше! Первая ступень хороша тем, что ведет ко второй. Она плоха, только если не ведет ко второй.
Поэтому я не осуждаю секс. Именно поэтому я постоянно говорю, что секс сродни сверхсознанию. Секс приводит вас к сверхсознанию, - но если вы застреваете в нем, самадхи, сверхсознание, никогда не придет.

Между тобой и Буддой должен быть какой-то мост. Между сексом и Божественным должна быть какая-то лестница. Эта лестница есть любовь.

Вот стадии любви: секс, любовь, сострадание. И все это разные уровни любви в жизни. Поэтому я говорю, что любовь величественнее Божественного, потому что, поднимаясь в любви, ты достигнешь Божественного. В тот день, когда твое сострадание таково, что ты перестаешь быть дающим, есть только отдача - когда не остается никого, кто мог бы давать, когда не остается чувства действия, - в тот день, только в тот день ты становишься Божественным. В тот день эго отпадает, в тот день ты становишься Божественным. Тогда не остается границ. Тогда ты входишь в бесконечное, а бесконечное входит в тебя.
Но не начинай слишком много думать о Божественном. Это лестница жизни: от секса к любви, от любви к состраданию. За состраданием автоматически происходит прыжок, потому что больше ступеней нет.
Помни, лестницу можно оставить двумя путями: либо спуститься с первой ступени, либо прыгнуть за пределы последней. Если ты спускаешься с первой, тогда, несомненно, ты не достигнешь Божественного и также потеряешь мир. Если ты прыгаешь за пределы последней, то найдешь все. Ты достигнешь Божественного и не потеряешь мир, потому что мир - это часть самого Божественного. Когда ты увидишь целое, ты также увидишь в нем и мир. Тогда это будет не просто мир, это будет Божественное творение»

«Ни один путь сам по себе не может претендовать на правильность; он правилен, если ведет к цели. Можешь ли ты сказать, что идешь по правильному пути, хотя никогда не достигаешь цели? Путь абсолютно правилен, но цель никогда не достигается? Я сказал бы, что, даже если ты шел по неправильному пути и на этом пути достиг цели, тогда неправильный путь больше не неправильный - он стал правильным путем.

Правильный путь - это путь, приводящий тебя к цели.
Конец пути есть единственное определение, единственный решающий фактор».

хочется прям пафосно запрокинуть голову и сказать, что сегодня я узрел истину... Вместо этого напишу попроще, сегодня я читал книгу Ошо «Ливень без туч: Новое путешествие — просветлённая женщина», и знаете ли прям плакать хотел, от восторга... ага, я такой. Совершенно мне теперь ясно, что в 499 жизнях я был мужиком, и почему в последней (да, не побоюсь этого слова) я реинкарнировался именно в женское тело.
Плачу...

Потом, конечно, приведу много цитат про то, какие мужики козлы, а сейчас — о высоко-духовном:

«Эта серия бесед, которую я назвал "Ливень без туч", будет совершенно новым путешествием. До сих пор я говорил о просветленных мужчинах; теперь впервые я буду говорить о просветленной женщине.

В святая святых своего существа мужчины и женщины одинаковы, но их проявления очень различны. Их образ бытия, способ смотреть на вещи, стиль мышления и утверждения не только различны - противоположны.
Так, луч света - белый, но, пройдя через призму, он расщепляется на семь цветов. Зеленое не красно, и красное не зелено, хотя оба эти цвета возникли в результате расщепления одного и того же луча. И в конце концов они встретятся и снова станут одним лучом. Но пока между ними большая разница, и эта разница - очаровательна. Между ними огромная разница, и эту разницу не следует разрушать. Разделение должно сохраняться всегда, потому что в этих различиях сам сок жизни. Пусть красное будет красным, а зеленое - зеленым. Именно поэтому красные цветы цветут на зеленых деревьях. Зеленые цветы на зеленых деревьях не были бы красивы; красные цветы на красных деревьях не смотрелись бы как цветы.
В предельной реальности мужчины и женщины - одно. Там луч становится белым. Но в существовании, в проявленном, их выражения рознятся. И эта разница очень красива. Не нужно стирать эту разницу; ее нужно усиливать! Нам следует не стереть различия между мужчиной и женщиной, но увидеть скрытое в них внутреннее единство. Когда ты начинаешь воспринимать в них одну и ту же ноту, не разрушая различий, - лишь тогда у тебя есть глаза…

…Все качества, о которых говорил Фарид, - терпение, скромность и так далее, - женственные качества. Скромность - женственное качество; оно очень тонко. Терпение и выносливость - это женственные качества. У мужчины нет терпения. Мужчина очень нетерпелив и всегда торопится. Если бы мужчине пришлось растить детей, они не выживали бы в мире; у мужчин нет такого терпения. Если бы мужчинам приходилось вынашивать детей в утробе, в мире были бы только аборты; ни один мужчина не согласился бы вынашивать ребенка в своем чреве. Кто сможет ждать девять месяцев? Мужчина торопится, подгоняет и остро осознает время. Женщина живет в вечности, мужчина живет во времени…

…Присматривать за детьми - такое мучение! У нас нет такого терпения. Вырастить ребенка очень трудно; пока ребенок встанет на ноги, пройдет двадцать лет. Терпение легко для женщин; для мужчин это дисциплина. Именно поэтому Фарид советует практиковать терпение. Но женственный ум подумает: "Что же здесь практиковать?"
Я разъясню вам это различие. Женственный ум думает: "Зачем практиковать терпение? Мы и так терпеливы!" Фарид предлагает практиковать скромность. А женщина чувствует, что, если в ней нет скромности, все потеряно. Скромность - это ее природа. Если женщина и должна что-то практиковать, то это нескромность. Скромность для нее естественна. Скромность для женщины - как листья для дерева.
Трудно найти скромного мужчину. Столь же трудно найти нескромную женщину. А если женщины теряют скромность, то только под влиянием мужчин. Если мужчины и становятся скромными, то под влиянием женщин. То, чего мужчина достигает с помощью великих практик, женщина получает от рождения. Есть и некоторые прирожденные качества мужчины, которых лишена женщина…


… Для мужчины естественна борьба, соревнование. Мужчина знает только один способ побеждать: в борьбе. Женщина знает другой способ побеждать: в капитуляции. Мужчина может потерпеть поражение, даже когда побеждает, а женщина побеждает даже в поражении. Такова разница между ними - и это красиво. Они движутся в противоположных направлениях, и все же между ними царит великая гармония. Противоположности встречаются и дополняют друг друга.
Цветы женственных качеств расцветают в мужчине, когда он подходит к просветлению очень близко. А когда женщина приближается к просветлению, в ней расцветают цветы мужественности. Когда внезапно проявляется скрытое, когда женщина проявляет себя в мужчине, который близок к моменту просветления, близок к центру своего существа, она совершенно скрывает мужчину. И мужчины-будды становятся женственными, потому что женское закрывает мужское. В просветленной женщине возникает великое мужество, внезапно проявляется скрытый мужчина.
Это происходит вблизи центра, когда до просветления остается только шаг. Это происходит не в самом центре; остается еще шаг, некоторое расстояние. Теперь ты больше не на периферии, но не достиг еще и центра; ты приблизился к центру. Ты ушел с периферии, и то, что раньше было скрытым, стало проявленным.
В предельном состоянии ты не будешь ни мужчиной, ни женщиной. В центре оба они исчезают. Тогда ты будешь только одним цветом - сияющим белым. Ты не будешь ни красным, ни зеленым; тогда радуга цветов исчезнет. Когда радуга исчезает, исчезает и мир. Тогда остается лишь одно.


Это "одно" мы не называем даже одним, потому что "одно" дает идею о "двух". Мы назвали это адвайтой, не-двойственностью - мы только сказали, что это не два. Тогда нет ни женщины, ни мужчины. Индуисты поступили очень смело. Они отнесли брахман, вечную реальность, к среднему роду - ни мужскому, ни женскому, - потому что там исчезают они оба».