«А любовь — как метод вернуться домой;
Любовь — это дело мастера Бо…»

Знаешь, почему я до сих пор ещё не люблю тебя — потому что вряд ли ты сможешь выдержать силу моей любви, а калечить людей преднамеренно было бы жестоко. Цинизм помогает мне не ждать ответа на мой вопрос, а становится претендентом на Пулицеровскую премию.

«Она открывает окно,
Под снегом не видно крыш.
Она говорит: «Ты помнишь, как думал,
Что снег состоит из молекул?»
Дракон приземлился на поле —
Поздно считать, что ты спишь.
Хотя сон был свойственен этому веку.
Но время сомнений прошло, уже раздвинут камыш;
Благоприятен брод через великую реку.
А вода продолжает течь
Под мостом Мирабо;
Но что нам с того?
Это
Дело мастера Бо.»

Самое странное — это моё желание, как только тебя не оказалось в городе, мне захотелось… как озвучила Птаха — мне захотелось влюбиться. И ты значишься под номером один в списке кандидатов на моё странное сердце. Оно такое доверчивое, что я вынужден прятать его от самого себя, что бы ни поддаться нелепому желанию, подарить его кому-нибудь. А ты… со своим задумчивым личиком являешься для меня некой загадкой, которую, честно говоря, меня и не тянет разгадывать. Потому что я боюсь, что у тебя тоже может оказаться сердце.

«У тебя есть большие друзья,
Они снимут тебя в кино.
Ты лежишь в своей ванной,
Как среднее между Маратом и Архимедом.
Они звонят к тебе в дверь — но входят всегда в окно,
И кто-то чужой рвется на ними следом…
Они съедят твою плоть, как хлеб,
И выпьют кровь, как вино;
И взяв три рубля на такси,
Они отправятся к новым победам;
А вода продолжает течь
Под мостом Мирабо;
Но что нас того —
Это дело мастера Бо.»

То, что выжгло моё сердце было слишком нежизнеспособным, что бы стать реальностью, и сейчас то, что заставляет мои глаза увлажнятся — или нематериально или идеально. Я ещё до сих пор живой, хотя и вынужден убегать от пустоты. Ты — это даже не надежда и даже не иллюзия — это добровольный выбор наброска моего рисунка, а то, что я представляю, всегда бессильна изобразить моя рука. Ты — даже не синица в руках, ты — это то, что я сейчас могу, а всё чего я хотел бы (смешок) слишком недостижимо, что бы мечтать об этом. Но даже того, что есть в тебе было бы достаточно, что бы влюбиться… что бы вернуться… сюда, назад, в эту реальность…

«И вот Рождество опять
Застало тебя врасплох.
А любовь для тебя — иностранный язык,
И в воздухе запах газа.
Естественный шок,
Это с нервов спадает мох;
И вопрос: «Отчего мы не жили так сразу?»
Но кто мог знать, что он провод, пока не включили ток?
Наступает эпоха интернационального джаза;
А вода продолжает течь
Под мостом Мирабо;
Теперь ты узнал,
Что ты всегда был мастером Бо;

А любовь — как метод вернуться домой;
Любовь — это дело мастера Бо…»